ГАРНИЗОН В ПУСТЫНЕ ГОБИ.
На просторах необъятной пустыни Гоби раскинувшейся на многие километры на Монгольской и китайской территории. Разбросано несколько небольших городков-аймачных(областных) центров. В этих городах состоящих на половину из зданий каменной постройки, а на половину из юрт. Проживало от 7 до 15 тысяч человек местного населения.
Города по меркам областного центра не большие. Но для проживания эти пустынные суровые места мало привлекательны. С их морозными суровыми, но бесснежными зимами и палящим знойным солнцем летом.
Вот в близи от этих затерянных на просторах Гоби городов стояли наши военные гарнизоны.
Один из этих городов центр Средне-Гобийского аймака, город Мандал-Гоби. В нескольких км. от города на юго-восток стоял военный гарнизон Советской армии. Сам город М-Гоби с населением примерно 9-10 тыс. человек. Состоял из нескольких каменных построек в центре в которых располагались административные помещения. И большого количества юрт по окраинам города. В семидесятых годах в Мандал-Гоби находилось довольно много советских гражданских спецов.
Были строители, что-то строившие в центре города. Была автоколонна состоящая из Зил-130 и автокранов в которой также трудились советские спецы. На лето присылали из Союза из ГПТУ девчат штукатуров-маляров. И они проходили практику на строительстве объектов для дружественной страны. Так же в городе стояла наша воинская строительная часть которую звали 5ой бригадой. Они тоже что-то строил и для монголов.
Как они там жили-существовали не знаю, только знаю что они были. Всё наше общение сводилось к товарно-денежным отношениям. Наши гражданские частенько приезжали разжиться зап.частями на свои Зилы. А у нас с этим было всё в порядке. Они привозили архи или спирт, мы их снабжали карбюраторами,радиаторами,бензонасосами(по причине жары, часто выходившими из строя) и др зап. частями и агрегатами.
Подразделения Мандал-Гоби
Наш палаточный городок находился в некотором удалении от городков. В него входили несколько строительных рот, тех.рота, связисты-электрики, хоз.взвод и взвод, а потом и рота автобата. Рядом немного на пригорке находился наш авто.парк. Жили в палатках по взводно. Своего не чего не было. В столовую ходили в соседний городок за 1,5 км. Воду привозили каждый день на Газ –66.Разливали по бачкам в каждую палатку. Баня тоже была в палатке и зимой и летом.Стоял бак на выложенных кирпичах. В него заливали воду, от бака шли два ряда трубок с отверстиями через 30-40 см. Становились под эти трубки с отверстиями и шла «помывка».
Зимой бак подогревали печкой расположенной внизу под баком. После такой «помывки», летел как угорелый в свою палатку обогреться у своей взводной печки-буржуйки. Так как печь располагалась посредине палатки и была не большая. А желающих обогреться много, всем места не хватало. Согласно негласной армейской субординации, естественно грелись у печки старшие призыва. Остальные дрожали около своих кроватей и мечтали поскорее занять тёплое(в прямом смысле) место у печи.
Летом ходили в кинотеатр «сквознячёк». На каркас натягивали простыни и получался экран. Когда темнело, подъезжал Газ-66киноустановкой и показывал фильмы. Если не было залётов, то фильмы были несколько раз в неделю. Все эти «Ленин в Октябре», «Ленин в Польше» «Ленин в Разливе» осторченели. Но других было мало, довольствовались тем что есть.
Телевизора и в помине не было. Радио только в штабе, и колокол около штаба. Включали колоколна праздники, послушать парад в Москве. Новости узнавли из газет, которые привозил АН-12. Он прилетал из Союза раз иногда два раза в неделю. Привозил свежие газеты и журналы и долгожданные письма из дома. Его всегда очень ждали.Прилетал он примерно в одно и тоже время. И когда он на малой высоте появлялся из за окрестных сопок.
Все бросали любые свой дела и выбегали из палаток смотреть, как он садиться на полевой аэродром. Не знаю почему, но прибытие этого трудяги транспортника АН-12, с вечно грязным от сажи брюхом. Ждали. Ждали как, манну небесную. Это чувство на словах не передаваемо. Но каждый раз происходило, одно и тоже. Только из за сопки появиться самолёт, со всех сторон раздаются крики-Летит, летит.
Потом все замолкают и как заколдованные смотрят в небо. И провожают взглядом самолёт до самой посадки. Через несколько минут из части выезжает Уазик и мчится в мотострелковый полк за почтой. И не дай бог почтальон или водила замешкаются и вовремя не поедут за почтой. Тут деды такой шорох наведут-бегом побегут и принесут.
Почту ждали все. Ждали офицеры живущие без своих семей.Ждали старослужащие мечтающие поскорее уехать из этой богом забытой дыры.
Ждали «молодые», ошарашенные, увиденным здесь, и перспективой, провести в этом
полу-аду два ода службы.
Как только привозили письма и газеты, которые сортировали в мотострелковом полку. А их как правило было по несколько штук (шли очень долго) и бывало отправленные вперёд приходили после.
Некоторые сразу начинали читать. Но были и такие, кто это откладывали на потом. Клали во внутренний карман гимнастёрки и носили до вечера. Нужно было иметь большое терпенье, чтоб не поддаться соблазну и не открыть конверт ощущения. Когда носишь письмо в грудном кармане из дома от родителей, друзей, подруг. И оно ещё не прочитано, в душе какая-то тихая радость, соприкосновение с родным домом и своими местами.
Ждёшь чего-то необычного, нового, что тебе в данный момент не ведано. Носишь с собой в кармане у сердца . Носишь с собой в кармане у сердца частичку Родины, твоего дома. Это письмо некоторое время назад держали, близкие тебе люди. И вот минуя столько вёрст. Сначала машиной, потом поездом и наконец самолётом, эта частичка твоего дома, твоей родины, у тебя в кармане. И дождавшись вечера и уединившись насколько это возможно в наших условиях. Начинаешь неспешно читать письма. Перевариваешь и перечитываешь каждое слово. Пытаешься увидеть в этом письме всё новости с твой родины.
И кажется, что их так мало. Наоборот заботливые родители стараются расспросить тебя самого о твоей службе и месте, где служишь.
И вот почтовый транспортник взлетает в небо и берёт курс на Батор и дальше на Союз. Провожают его глазами до горизонта. Одни с мечтами, что скоро и они улетят на нём или другом самолёте домой. Другие с мыслью, что ещё очень долго придётся встречать и провожать, этот транспортник. Единственную живую ниточку, среди необъятной Гоби, связывающею тебя с родным домом.
Зимой, когда морозы за 40 и дует до костей пронизывающий ветер, становится особо тоскливо и не уютно. Ветер несёт песок и он проникает везде. От него не спрячешься. Он лезет в глаза, под одежду, хрустит на зубах. Проникает в палатку в невидимые микроскопические щели.
В такие длинные, зимние вечера особенно долго тянулось время.
Нам повезло больше других. У нас во взводе был эрудит. Звали его Юра.Б. Родом он был с Сибири , толи Томский, толи Красноярский. Он окончил институт(не помню какой). Был он не большого роста, худенький, но характером крепкий парень.
За свою жизнь, он прочитал очень много разных книг. Память у него была феноменальная, он мог наизусть вспомнить практически любой отрывок из прочитанной книги.
И вот когда наступал отбой и все ложились на двух яростные кровати. Старослужащие наперебой просили его рассказать очередную главу из книги. Происходило это примерно так. Предыдущим вечером его просили ион рассказывал, главы из книги про войну. На другой день некоторым надоедало слушать про войну и они просили рассказать книгу про любовь. И если просил об этом «авторитетный» дед, то споры утихали и Юра рассказывал про любовь. На другой день, хотящие послушать про любовь уходили в наряд, караул или парк. И пересиливали те кто хочет послушать про войну.
И Юра объявлял: Книга такая-то глава такая-то и с того места где остановился в предыдущий раз, начинал рассказывать дальнейшее содержание книги. Свет в палатке выключали и начинали слушать Юру. Он рассказывал тихим вкрадчивым голосом, со всеми интонациями и паузами. Иногда его просили повторить некоторые места в его повествовании. Так как он говорил, тихо и в дальних углах палатки не всё было, можно разобрать, все его слова.
Он тогда начинал нервничать и психовать(ему это позволялось), но повторял не расслышанные места его рассказа.
Все и молодые, и деды лежали и слушали, о боях той далёкой войны, о любви и предательстве и многом другом.
И только дневальный время от времени подбрасывал в печурку дров или угля. И отблески огня из щелей дверки плясали по стенам палатки. И каждый слушал и наверное думал ещё и о своём личном.
Постепенно молодые более замотанные службой, чем деды, засыпали. Начиналось лёгкое похрапывание, переходящее в злобный рык. Незамедлительно летела подушка в храпящего или получал по лбу, если до него дотягивалась рука деда. Несмотря на экзекуцию, всё большее число уставших воинов впадало во власть Морфея. И уже не помогали не летящие подушки, не подзатыльники грозные окрики.
Уже и некоторые деды засыпали и добавляли свою ноту в почти общий хор сопящих и храпящих. Юра жалобно просил перенести продолжения своего повествования на следующий день и дать ему возможность, хоть и с опозданием, но уснуть до уже близкого подъёма.
На другой день всё повторялось снова. Единственная привилегия для Юры, заключалась в том, что его старались не ставить в наряд. Хотя думаю он иногда туда, пошёл бы с удовольствием Вот так, благодаря Юре, и его памяти на прочитанное, мы коротали длинные вечера, переходящие в ночи в М-Гоби зимой 76-77 годов.
Тема: Подразделения Мандал-Гоби (Прочитано 43814 раз)