Газета «ВЛАСТЬ ТРУДА».
Орган Иркутскаго Совета Рабочих и Солдатских Депутатов, Окружного Бюро Советов Совета Рабочих, Солдатских и Крестьянских Депутатов Восточной Сибири, Центральнаго Исполнительнаго Комитета Советов Совета Рабочих, Солдатских и Крестьянск. Депутатов всей Сибири
№ 17-й. Иркутск, 25-го января 1918 г.
Гражданин Редактор!
Не откажите напечатать в Вашей газете нижеследующее:
22 декабря 1917 г. Главный Дорожный Комитет Заб. ж. д., узнав о расправах есаула Семенова на станциях Маньчжурия и Даурия, в тот же день командировал в Читу двух своих членов: меня и Цветкова – для выяснения контр – революционности выступления Семенова, его хозяйничания на Заб. ж. д. и для принятия решительных мер к ликвидации его деятельности.
Тотчас же по прибытии в Читу, от наших железнодорожных организаций, от председателя совета солдатских депутатов мы узнали следующее: выступление Семенова является несомненно контр -революционным, т. к. на станции Маньчжурия им при помощи штыков и нагаек были разогнаны все революционныя и демократическия организации, одни из членов которых были арестованы, другие – во избежание ареста – бежали сами; некоторые были подвергнуты жестокому истязанию, а комиссар г. Харбина Аргус, высланный китайцами из пределов Маньчжурии, был снят Семеновым с его наемниками у семафора ст. Даурия и был убит тут без всякаго суда и следствия. Участок Заб. ж. д., от станции Маньчжурия до ст. Борзя находится в полной власти Семенова и его агента Березовскаго. С другой стороны, мы узнали, что Читинский гарнизон (солдатский) страшно распущен и многие солдаты ударились в спекуляцию. Они требуют роспуска по домам и отказываются нести караульную службу. Что же качается казаков, то в городе их оказалось очень немного и настроение их тогда еще не было известно.
В виду такого деморализованнаго состояния солдатскаго гарнизона, еще до нашего приезда в Читу, по инициативе и под руководством И. К. С. С. и Р. Д. на Дальнем вокзале была организована красная гвардия из железнодорожных рабочих, которая несет караульную службу в городе. Все информировавшие нас сходились во мнении, что имеющегося числа красногвардейцев недостаточно, особенно в виду ожидаемого похода Семенова на Читу.
Приняв во внимание, что отвлечение от прямых своих обязанностей нескольких сотен ж. д. рабочих, состоящих в красной гвардии, неминуемо повлечет за собою весьма значительное сокращение производительности ж. д. труда, что, в свою очередь, сильно ухудшит и без того хромающий транспорт дороги, я и Цветков телеграммой за № 72 сообщили пославшим нас товарищам о необходимости выслать в Читу две роты солдат при нескольких пулеметах и два взвода артиллерии. Мы находили, что таковой воинской силы будет достаточно и для несения караульной службы и для ликвидации выступления Семенова.
В дальнейшем наше заключение о характере выступления Семенова подтвердилось следующими фактами. От железнодорожников, отправленных Семеновым со стан. Маньчжурия в запломбированной теплушке, и, от целаго ряда товарищей железнодорожников, вынужденных скрыться от наводимаго Семеновым «порядка», мы получили самое подробное подтверждение контр – революционности Семенова. Соц. рев. Ищенко, один из прибывших в теплушке, впоследствии получил от Семенова разрешения возвратиться к месту своего служения на ст. Маньчжурия, но при условии выдачи подписки, что впредь он не будет в каких бы то ни было революционных организациях. В это время в Чите было вполне спокойно, была только что создана новая коалиционная власть в лице Народнаго Совета, и тем не менее, в это же самое время в Чите была получена грозная ультимативная депеша Семенова, в которой он объявляет о своем намерении явиться в Читу для возстановления в ней «порядка и спокойствия». «Только с моим приходом», пишет Семенов «в Чите наступит светлый день». В ответ на эту депешу Читинская городская дума, 2-я казачья сотня, съезд сельских депутатов, Совет Р. и С. Д. и многия другия демократическия организации признали деятельность Семенова контр -революционной и решили бороться с ним всеми мерами, и в то же время не имели для этого никакой силы.
Только одни управленские служащие, да писаки из «Сибири», «Ирк. Жизни», «Заб. Нови» не хотят видеть контр -революционности в выступлении Семенова и набрасываются на меня за депешу № 72 и без всякаго основания обвиняют меня в намерении устроить в Чите гражданскую войну. …. В то же самое время моя депеша от 9-го января за № 98, разъясняющая почему и зачем требовалось подкрепление в Читу, очевидно не была сообщена в печать. И я категорически утверждаю, что напечатание моей телеграммы (№ 72) с неправильным и лживым объяснением, во первых, принесло огромный вред нашему ж. д. делу, внеся в среду железнодорожников разлад, и во-вторых, озлобило против меня и железнодорожников пришедших с фронта забайк. казаков, чуть не вызвало в Чите братоубийственную войну, и, может быть, надолго вооружило казаков против железнодорожников.
Оказывается, что далеко не одни Забайкальские железнодорожники заподозрили пришедших казаков в контр -революционности. Так из доклада представителя этих казаков народному совету (см. «Заб. Новь» № 2972) видно, что казаки возвращались в полном вооружении, что по всей России их всюду подозревали в контр -революционности, и, что они неоднократно прибегали к языку пулеметов против подозревавших их жителей. Мудрено ли, что еще живо помнящая Реннекампфа и Меллера-Закомельскаго, Чита также заподозрила их и, именно по избежание кровопролития, хотели разоружить казаков, которые, идя в полной готовности, вместе с тем, заявляли, что они совершенно мирные граждане, следующие по домам. Если это разоружение было бы сделано на ст. Ингода (в 35 верстах от Читы), то жители Читы не переживали бы многих весьма тяжелых часов и не было юы Забайкальской контр-революции, которая заставляет сейчас сотни жителей убегать из родной Читы.
........
Павел Кларк. 18 января 1918 года.