Немного сложная тема. Но, для понимания, может быть любопытно.
Исламский фактор в Крыму — история и перспективы15 марта 2021
Идеи радикального ислама проникли в Крым раньше, чем туда вернулись крымско-татарские репатрианты. Когда в начале 1980-х в Симферопольском медицинском институте начали обучаться студенты-арабы, им разрешили открыть небольшую молельню. Вполне вероятно, что именно тогда на полуостров пошла первая экстремистская литература на арабском языке.
Тогда же на полуостров начали массово возвращаться депортированные в 1944 году крымские татары. Приезжие с головой погружались в водоворот бытовой неустроенности и хаоса 1990-х. Занимаясь вопросами выживания, они не могли в достаточной степени контролировать своих подрастающих чад. Хорошо известно, что именно молодое поколение является основным мобилизационным резервом для любого экстремизма, в том числе для распространения идей всемирного халифата и введения законов шариата.
С украинской властью у крымских татар были сложные отношения. Татары хотели национальной автономии, Украина её не желала, поскольку одинаково боялась усиления как турецкого, так и российского влияния на автономию. Последнего боялась больше, потому крымским татарам был дан зелёный свет на реализацию антироссийских настроений — как продолжение антисоветских, имевших под собой реальную историческую основу.
В 1991 году было восстановлено функционировавшее до 1927 года «Духовное управление мусульман Крыма» (ДУМК) и создан «Меджлис крымско-татарского народа» (экстремистская организация, запрещена в РФ). К 1993 году Меджлис взял под контроль деятельность ДУМК, стал единственной организацией, представляющей интересы «коренного населения» полуострова. Впрочем, скоро у него появились конкуренты. Адепты Саида Нурси и Фетхуллаха Гюлена из Турции стали проигрывать битву за умы конкурентам из монархий Персидского залива. Это коснулось не только Крыма, но и всей Украины.
Параллельно действующим с начала 1990-х нурсистам на Украине развернули кипучую деятельность ваххабиты. Постепенно стала расширяться сеть культурных и религиозных центров. Была создана Всеукраинская ассоциация общественных организаций «Альраид», ориентированная на Саудовскую Аравию, связанная с «Министерством вакуфов», которое занималось прямой пропагандой ваххабизма. Были открыты исламские культурные центры в Киеве, Симферополе, Одессе, Донецке, Луганске, Виннице, Запорожье и Харькове. Официально в центрах «Альраида» занимаются «удовлетворением духовных, культурных, национальных, спортивных, научных интересов людей, исповедующих Ислам, защитой гражданских, социальных и других общих прав, разрешением спорных вопросов среди прихожан». Неофициально — пропагандой исламского фундаментализма.
Очевидно, что активная деятельность таких центров и организаций заинтересовала украинские спецслужбы. Ещё в начале 2000-х мне рассказали о секретной записке СБУ, в которой говорилось об активизации исламских радикалов в Крыму. Однако украинские власти не спешили вникать в догматику ислама и аспекты деятельности исламских культурных центров.
С началом первой чеченской войны в Крым, в санатории Сак и Евпатории начали прибывать раненые чеченские боевики. Часть из них после лечения вернулась в Чечню, а часть осела в Крыму, приобрела собственность, занялась предпринимательской деятельностью, в основном теневой. Чеченцы взяли под контроль санатории вокруг грязевых лиманов и морского побережья Сакского региона, а также торговлю нефтепродуктами и овощами. На спортивных площадках санаториев тренировались выздоровевшие боевики.
Затем на полуостров стали проникать палестинцы и представители других стран Ближнего Востока, где начались военные конфликты. Пользуясь тотальной коррупцией, арабы получали гражданство Украины, предоставляя для регистрации поддельные документы. Получив паспорта, часть эмигрантов осела на территории Украины, а часть обрела возможность беспрепятственно совершать вояжи по всему миру через Турцию.
В эти годы украинские силовики стали работать активнее. Они пресекали деятельность медресе, готовящих молодых мусульман к отправке в Сирию в качестве пушечного мяса для отрядов исламских боевиков, находили схроны с оружием в Крыму и даже разгоняли тренировочные лагеря чеченских боевиков. Генерал Москаль, находясь в Крыму, проводил специальное расследование деятельности исламских радикалов, а также вёл работу по пресечению незаконного захвата земельных участков и самостроев.
В 2012 году муфтий Украины шейх Ахмед Тамим признал, что на Украине есть угроза распространения исламского радикализма. Он пояснил, что есть проблема с практическим отсутствием контроля за литературой радикального содержания, а следовательно и легким доступом к ней для любого гражданина. Муфтий не назвал конкретные организации, но было понятно, что речь идёт о религиозной организации «Хизб ут-Тахрир аль-Ислами» (запрещена в РФ), развернувшей активную деятельность в Крыму и конкурирующей с «Меджлисом крымско-татарского народа». Если Меджлис традиционно был политически ориентирован на Украину и религиозно на Турцию, то «хизбуты» ориентировались на саудитов.
Нужно признать, что исламские радикалы чувствовали себя на Украине вольготно. Чего не скажешь об их положении в Крыму российском. Власти в рамках общероссийской борьбы с исламским радикализмом стали жёстко подавлять их ячейки. Организация «Хизб ут-Тахрир» была запрещена как террористическая. По мнению ряда экспертов и правозащитников, настаивающих на миролюбивом характере организации, — безосновательно. Вопрос действительно спорный: кто они — радикалы, террористы или вполне мирные пропагандисты ислама? «Хизбуты» хоть на словах и отрицают вооружённую борьбу за идеи ислама, но в их программе четко сказано о необходимости построения «всемирного халифата» и о том, что при появлении возможности вооружённым путём сражаться против «неверных» правителей мусульманин обязан воевать «для возвращения правления к законам Ислама».
Замечу, что в настоящее время деятельность «Хизб ут-Тахрир», помимо России, запрещена во многих государствах мира, среди которых Германия, Азербайджан, республики Средней Азии, Турция, Индонезия, Малайзия и большинство арабских стран. Даже в США её относят к числу организаций, способствующих распространению экстремистских настроений среди мусульман и потенциально способных оказывать идеологическую поддержку терроризму.
С 2016 года в домах жителей Крыма, в основном крымских татар, начались обыски, на них стали заводить дела об участии в экстремистской организации «хисбутов», пошли суды и посадки участников. Это вызвало волну протестов в странах исламского мира, настроенных против России. Мнения разделились: кто-то говорил, что каждая страна вольна решать самостоятельно, тем более что в вопросе борьбы с исламским терроризмом «лучше перебдеть, чем недобдеть», кто-то возражал, ссылаясь на принципы демократии.
С уверенностью можно сказать одно: благодаря эффективной работе правоохранительных структур влияние деструктивных исламистских элементов на полуострове принципиально снизилось по сравнению с украинским периодом. Стоит отметить, что искоренение «Хизб ут-Тахрир» в Крыму не носило внутренне-политического характера, в отличие от преследования членов Меджлиса — организации, которая в 2016 году также была признана экстремистской и запрещена.
Можно по-разному относиться к этому решению российских властей, но его нельзя назвать нелогичным. Во-первых, при создании Меджлиса в 1991 году в положении записали цель организации — создать суверенное национальное государство крымских татар. Насколько мне известно, это положение существует и по нынешний день, хотя украинским властям по понятным причинам оно не нравилось. Например, Ющенко в 2005 году просил руководство Меджлиса пересмотреть резолюцию Курултая 1991 года, где ставилась цель создания крымско-татарской государственности.
Идеи радикального ислама проникли в Крым раньше, чем туда вернулись крымско-татарские репатрианты. Когда в начале 1980-х в Симферопольском медицинском институте начали обучаться студенты-арабы, им разрешили открыть небольшую молельню. Вполне вероятно, что именно тогда на полуостров пошла первая экстремистская литература на арабском языке.
Тогда же на полуостров начали массово возвращаться депортированные в 1944 году крымские татары. Приезжие с головой погружались в водоворот бытовой неустроенности и хаоса 1990-х. Занимаясь вопросами выживания, они не могли в достаточной степени контролировать своих подрастающих чад. Хорошо известно, что именно молодое поколение является основным мобилизационным резервом для любого экстремизма, в том числе для распространения идей всемирного халифата и введения законов шариата.
С украинской властью у крымских татар были сложные отношения. Татары хотели национальной автономии, Украина её не желала, поскольку одинаково боялась усиления как турецкого, так и российского влияния на автономию. Последнего боялась больше, потому крымским татарам был дан зелёный свет на реализацию антироссийских настроений — как продолжение антисоветских, имевших под собой реальную историческую основу.